— Ах, нельзя? То есть когда, например, педофил рассуждает в соцсетях о сексе с ребёнком, надо ждать, пока он растлит дочь соседки, чтобы осудить наверняка и за дело?
(с)
Я обещала сегодня пост с обсуждением проблемы девочки, но он выйдет во вторник. Простите. Но я не могу молчать.
То, что творится в социальных сетях последние дни, это... матерное слово. Оппозиция обвиняет действующий режим в кумовстве и в том, что «своих они не сажают», а сама призывает считать «политическими узниками» людей, которые объективно сделали мерзость. Посыл таков: «судить их нельзя, потому что они… за благо!». Позвольте, но пропаганда, лицемерие и ложь не бывают «во благо». Ложь остается ложью, из чьих бы уст она ни звучала — Соловьёва, Пескова или Навального. И думающих людей, которые устали от того, что им ссут в уши что одни, что вторые, как мне кажется, она бесит одинаково.
Коротко по осуждённым.
Я согласна, что 3 года колонии — это много за перцовый баллончик или дерганье шлема. Я согласна с тем, что 3,5 года — это много за вывихнутое плечо или скандирование лозунгов про силовиков или Путина, которые фигурируют в материалах дела Устинова. Я согласна даже с тем, что организация митинга без попытки провернуть государственный переворот тянет лишь на штраф. И я не понимаю, почему Навальный и Соболь на свободе, а Котов и Жуков, снимавший митинги для профиля в инстаграме, сидят.
Более того: я считаю, что нахождение не несущих социуму угрозы людей в колониях ни самим осуждённым, ни социуму счастья не принесут. И во всех этих случаях куда эффективнее были бы штраф, исправительные работы или хотя бы «условка».
Но я никогда не соглашусь, что человек, у которого возникла «спонтанная» мысль о создании снафф видео с ребёнком, это узник режима, посаженный за оппозиционный твит. Да, сегодня мы поговорим о Владиславе Синице и его твите, вышедшем после серии оскорблений и предложений по деанонизации представителей росгвардии и членов их семей. Цитирую:
«Посмотрят на милые счастливые семейные фото, изучат геолокацию, а дальше ребенок доблестного защитника правопорядка просто однажды не приходит из школы. Вместо ребенка по почте приходит компакт-диск со снафф-видео (ролики, в которых в режиме реального времени показаны изнасилования или пытки, заканчивающиеся настоящим убийством. — Прим. автора блога)»
Отмечу, что твит был опубликован от имени… Макса Стеклова. Ну это так, чувак же за деанон топит.
Мол, каски снимите — и задерживайте. Окей. Под ФИО зарегистрируйся — и неси мнение в массы.
А теперь я расскажу, почему я не могу молчать, глядя на всю эту вакханалию с постановкой в один ряд Устинова и Синицы.
Я давно работаю с людьми, у которых есть разного рода расстройства, выраженные или скрытые акцентуации, девиации (преимущественно — положительные или сексуальные). У среднестатистического человека всё это укладывается в рамки нормы и другим представителям социума не вредит. Но есть вещи, которые психически здоровым людям в голову не приходят. Ну вот просто нет у них таких мыслей. И они вряд ли вообще появятся, даже в период глубокого эмоционального переживания. А если и появятся, то не пройдут внутреннюю цензуру, особенно — перед публикацией оных в открытом доступе.
Так, бездомный щенок, сидящий на лестнице, не вызовет у психически здорового подростка желание вытащить из него кишки. Или написать в VK размышления на тему: «А вот был бы нож рядом, чисто теоретически, можно было бы и живот вспороть…». Вы, мои читатели, вряд ли, шинкуя зелень в салат вечером, ни с того, ни с сего подумаете: «Интересно, а потрошить кота так же легко, как укроп?». Или, например, не попросите Сири или Алису найти три блюда из человечины.
Лошадь или корова, пасущаяся на лугу и виляющая хвостом, не может вилянием хвоста возбудить человека, у которого отсутствует половое влечение к животным. Так же, как и пятилетняя девочка, сидящая на коленях у взрослого мужчины, дяди, любовника матери, отчима, не вызовет у него желание растлить её, если у него нет расстройства сексуального предпочтения. Даже если она в процессе игры со взрослым случайно дотронулась до закрытого одеждой полового органа, он не будет прокручивать это в голове, фантазировать на тему «а что бы было дальше» и уж тем более писать об этом в социальных сетях.
Вот точно также человек, который в обычной жизни не обдумывает варианты похищения ребёнка ради съёмки снафф видео, не напишет об этом «на эмоциях» в сети. Я уже не говорю о том, что про существование этого жанра в принципе знает далеко не каждый взрослый. А если среднестатистический психически здоровый человек когда-то и видел отрывок, то, скорее всего, поёжился, закрыл вкладку и стёр этот эпизод из оперативной памяти. Соответственно, если человек держит в «оперативке» ролики, анализирует сюжеты или загоняется по этой теме, то напишет. Причем, судя по чётко составленной логической цепочке (изучить фото, локации — найти детей — похитить — снять видео — прислать компакт-диск), явно не на эмоциях.
Написать о таком публично может только тот, для чьей внутренней цензуры всё вот это вот действо становится нормой.
А теперь думайте, конкретно этот человек является «политзаключенным» и «жертвой режима» или нет, и всё-таки надо учиться отделять мух от котлет? Ещё меня интересует ваше мнение по вопросу фактической педофилии и только обсуждаемой (собственно, то, о чём у нас вышел спор в инстаграме с одним из защитников). Нужно ли бить тревогу, если кто-то из знакомых обсуждает в сети социально опасные сценарии или «ну на фиг, моя хата с краю и вообще я не стукач»?
PS. Мы с коллегами и клиентами много обсуждали срок, который дали Синице. И тут наши мнения диаметрально расходятся: кто-то думает, что достаточно было бы года, кто-то считает, что и 5 лет — мало. Чем больше я анализирую эту ситуацию, тем больше склоняюсь к тому, что и в его случае колония — не решение. Куда логичнее было бы отправить мужчину на принудительное лечение в психиатрическую клинику с последующей постановкой на учёт и обязательным контролем состояния этого товарища.
Подпишись на мой блог!
Instagram: vlasova_rus
Twitter: vlasova_rus
За что я обычно баню.
